finsueman

Этот автор объясняет мне на моем языке, что происходит вокруг и что в связи с этим происходит внутри меня Борис АкунинЭто сборник эссе, написанных по случаю. По случаю надписи на заборе, хорошего дня, выпускных в школах, прочитанного в газете или увиденного из окна поезда. Случаи бывают разные, так что материала для эссе они предоставляют в изобилии, которое в этой книге и наблюдается. Нет здесь ни сюжета, ни героев, ни объединяющей темы, и, тем не менее это увлекательное чтение. Автор виртуозно владеет словом и умеет выделять главное среди множества мелочей, а выделив точно сформулировать что это, поставить диагноз. Но лучше всего он сказал об этом сам, поставив диагноз и себе самому:"Одним из признаков цивилизованности того или иного государства можно считать наличие такой общественной функции, носителем которой является человек, обычно называемый интеллектуалом. Это не оппозиционер и не апологет государства. Это его трезвый критик и ироничный комментатор. Это официально признанный носитель независимого взгляда. Это диагност".Всегда ли верны эти диагнозы? Вопрос спорный, но что несомненно – они заставляют размышлять и они всегда остроумны. Не смотря на самые разнообразные темы эссе, основная идея у книги есть и автор формулирует ее так: "Ирония - противоядие против мракобесия всех видов….Зло никогда не бывает остроумным. А если бывает - то это уже не зло". То, что смех неплохое оружие против зла известно многим, но владеет этим оружием далеко не каждый, дело это очень непростое. Автор в числе тех, кто владеет им мастерски, ирония- его главное оружие и силу этого оружия можно оценить, читая эту книгу.Первое эссе посвящено нашей неистребимой привычке почти в каждом поколении переписывать историю, т.е. опять объяснять кто в ней кто. "Историко-культурная амнезия - не есть болезнь. Это такое здоровье" - тут же ставит диагноз автор. Чтобы вспомнить, что же было раньше нам надо пережить это заново. И потому с нашей историей происходит вечная история- "На дворе есть кол. На колу - мочало. Начинай сказку сначала."Вот автор размышляет о форумах интернет-изданий. Отчего так часто дискуссии перерастают в откровенную склоку и драку ? Диагноз гласит:"Не будем забывать, что чудище не только обло, огромно, озорно и стозевно, но еще - что, может быть, самое важное - оно "лаяй". Эти, которые лаются в форумах, вовсе не составляют большинство. Но они существенно заметнее, потому что их язык обладает способностью сводить любые дискуссионные усилия к нулю".Тема следующего эссе - борьба за здоровый образ жизни. Рассуждая она эту тему и подтверждая давнишние подозрения многих, о том, что добро любит шоколадки(недаром же есть в русском языке такое слово- раздобрел), он подводит итог:"Не надо думать о лишнем весе. А думать надо о весе личном - у каждого он свой, неповторимый, то есть именно тот, каким он наделен".Эссе под названием "Апология одного места" посвящено месту, где мы храним свои любимые книги. Словосочетание "настольная книга" утратило свое значение, за столом нынче никто не читает. Но в поезде, на эскалаторе или в гамаке тоже такие книги не читают. "Настольные книги читаются там, в тех местах, где нет стола, но есть покой и воля". Ну а где находится это место в наших квартирах вы догадаетесь сами.Эссе об уличной жизни, в некотором смысле квинтэссенция книги и объяснение удивительной наблюдательности автора. Действительно ли улица "безъязыкая", как писал Маяковский? - спрашивает автор и тут же отвечает:"Улица, даже самая безлюдная и самая захолустная, всегда зрелищна и всегда эстетически содержательна. Вопрос лишь в том, умеем ли мы различать театральную, музыкальную и поэтическую составляющую повседневной уличной жизни. … Умеем ли разглядеть за анонимной физиономией первого встречного экзистенциальную драму. Готовы ли воспринять как поэтическое откровение корявую надпись на ржавом гараже".Есть особая категория авторов к которым прислушиваются не только читатели, но и писатели. Таких немного - творческая ревность и другие проявления тонкой душевной организации обычно не позволяют писателям говорить хорошие слова в адрес собратьев по перу. Рубинштейн к этой категории относится, чему свидетельство- предисловие Петра Вайля и послесловие Бориса Акунина, в которых число хвалебных слов просто зашкаливает. Эти две работы, сами по себе заслуживающие внимания, отлично объясняют, кому и зачем надо читать эту книгу. "Это душеполезное чтение " - пишет Вайль, а Акунин предлагает померяться впечатлившими максимами писателя.Ну что ж, можно попробовать, хотя самое вкусное уже отмечено Вайлем и Акуниным, на афоризмы можно переписать полкниги, так что хватить всем:о свободе:- границы нашей свободы все время трутся, иногда высекая искры, о границы свободы чужой.о желании вернуть детский взгляд на вещи:- нет, не надо - не будем как дети. Тем более что мы и без того - как дети. Попробуем быть взрослыми наконец. Лучше поздно, чем никогда.о национальных особенностях :- Когда не очень получается стать нормальными, приходится становиться великими, тем более что это куда проще - как сказали, так и будет.о детской литературе:- Детские книжки - самые страшные, самые веселые, самые умные. По-другому и быть не может.В послесловии Акунина можно найти и объяснение притягательности этой книги без фабулы и без героя: "Сюжет ведь появляется, когда всё уже закончилось, всё устаканилось, прояснилось и выпало на дно в виде осадка, удобного для анализирования и, если охота, мифологизирования. Иными словами, когда все уже умерли. Но много нас еще живых …"